Левон Аронян – о гениальности Карлсена, странности Петросяна и новых Полгар

Досье

- Родился 6 октября 1982 года в Ереване
- Трехкратный олимпийский чемпион (2006, 2008, 2012) в составе сборной Армении
- Победитель супертурниров в Линаресе (2006) и Вейк-ан-Зее (2007, 2008, 2012, 2014)
- Победитель Гран-при FIDE 2008/2009
- Максимальный рейтинг FIDE: 2830 (март 2014, 2-е место)

Турнир Tashir сложился для вас не очень удачно – лишь одна победа, зато несколько несуразных партий. В игре с Петером Леко вы совершили досадную ошибку уже на 21‑м ходу, а в партии с Морозевичем не заметили выигрышной комбинации…
Ошибка оказалась следствием чрезмерного напряжения. Петер меня долго мучил. Я сыграл так, как никогда не играл раньше, но оказалось, Леко только и ждал, что я буду хитрить. Недооценил венгра, получается, а он был отлично готов. Чуть не проиграл, в общем. С Морозевичем я тоже страдал, но в какой-то момент Саша зазевался и я мог выиграть. Но не сделал этого, потерял концентрацию.
 
Если абстрагироваться от результата, как оцените прошедший турнир?
Мне кажется, все организовано очень хорошо, понравилось играть тут (турнир прошел в Москва-Сити. – Прим. БС). Хорошие соперники, сражаться было интересно. Соревнование короткое, всего семь туров, поэтому и напряжение выше, чем обычно. Да и приз был очень красивый, что, уверяю, шахматисты очень ценят. Всем хотелось его выиграть, но, к сожалению, кубок ушел в руки Грищука.
 
Турнир посвящен памяти Тиграна Петросяна. Как вы относитесь к мэтру? Кем он был для вас в детстве?
Знаете, ведь бывает так: смотришь какое-нибудь выступление, неважно в каком виде, и видишь там странного, несуразного спортсмена, у которого все тем не менее получается. К примеру, невысоких баскетболистов или, наоборот, высоченных хоккеистов. То же самое и с Тиграном Вартановичем. Он, как у нас говорят, «кривой» игрок. Уверен, что со мной согласятся, что он самый загадочный шахматист всех времен и народов. Петросян – это икона. В детстве ты просто ему поклоняешься, а затем, когда начинаешь получше разбираться в шахматах, осознаешь, что подражать Тиграну Вартановичу невозможно. Это как пытаться рисовать как Модильяни. Все равно не вый­дет.
 
Тогда на чьих партиях вы росли как игрок? Алехина?
Да, конечно. Еще, если говорить о великих, я всегда любил наблюдать за партиями Каспарова. Он прекрасный стратег и тактик, но, что более важно, его легко и интересно смотреть как сильным шахматистам, так и начинающим. Игра Гарри Кимовича очень прямая.
 
В последние годы Каспаров, как и его извечный соперник Анатолий Карпов, подались в политику. Следите за их
деятельностью?
Как-то сложно наблюдать. В шахматах мы привыкли смотреть на партии, оценивая мотивы игрока. В политике же часто не ясно, чем движим тот или иной субъект, от чего зависят его решения. Так что я все-таки предпочитаю наблюдать за великими партиями Каспарова и Карпова, а не за их политическими карьерами. Вот если бы их новая деятельность была связана с культурой, литературой – чем-то близким мне, – я бы с удовольствием следил за этим.
 
В чем феномен армянской шахматной школы? Как в небольшой стране удается создать команду, которая выиграла три из последних пяти всемирных шахматных Олимпиад?
В первую очередь – традиции, ведь у нас был Петросян. Вторая причина лежит в геополитической плоскости. Лучшие тренеры-армяне жили в Баку, но после известных событий вернулись на родину, где стали воспитывать подрастающее поколение. Мой тренер также приехал из Азербайджана.
 
Недавно вы заявили о готовности приехать в Баку на Кубок мира. Легко ли было пойти на такой шаг?
Да, у меня есть такое желание. Нельзя же все время игнорировать турниры наших соседей. Впрочем, пока я никаких контрактов не подписывал, поэтому неизвестно, осуществится ли мое стремление.
 
Вернемся к Олимпиаде. В августе в Тромсе вы заняли лишь восьмое место. Что не получилось у вашей сборной?
Плохая игра в Норвегии лишь продолжила ряд неудач нашей команды, начавшихся на чемпионатах Европы и мира. Наша проблема в том, что не все игроки готовы на 100%. Шахматы – очень требовательный и жесткий вид спорта, никогда нельзя понижать планку.
 
А что не получилось у сборной России, которая при отличном подборе игроков также не дотянулась до медалей?
Благодаря шахматным базам и компьютерным движкам даже не самому топовому шахматисту, играя белыми, можно сделать ничью с очень сильным. Средненькие команды очень здорово стали играть, с той же Бангладеш постоянно возникают сложности. Черными же пробить оборону чрезвычайно сложно. Если раньше, выходя на партию, ты знал, что у тебя есть репертуар и за счет этого получишь преимущество, то сейчас выходишь сражаться с соперником в равных дебютных условиях. А ведь профессиональный шахматист 90% времени проводит над дебютами. Вот и считайте, насколько силы подравнялись. В таких ситуациях приходится рисковать, чтобы выиграть, но порой риски ведут к поражению. А если ты уступил белыми – то пиши пропало, матч проигран. Так было и со сборной России.
 
Получается, что в «компьютерную эру» на первый план выходит психология, а не подготовка?
Конечно, ее роль намного выросла. Как было раньше? Каспаров знал дебюты гораздо лучше остальных, так как работал над ними как на каторге и поэтому был на голову выше остальных. Сейчас же впереди те, кто сильнее духом.
 
Мишель Платини постоянно пытается вносить изменения в правила, направленные на повышение зрелищности футбола. Может быть, стоит сделать что-то подобное, чтобы вернуть шахматам былую популярность?
Я считаю, что очень полезно объяснять людям красоту шахмат. Я так делаю со своими друзьями: сажаю за стол часа на два и показываю этюды, подвожу к пониманию прелести нашего вида. Шахматы можно сравнить с классической музыкой, которую нельзя изменить, но можно научить слушать. Взять, к примеру, программу Бернстайна «Классическая музыка для детей». Как он захватывающе объясняет Малера, всем безумно интересно! То же самое надо делать и в шахматах – пока их не узнаешь и не поймешь, они будут казаться скучнейшим занятием на свете.
 
Очень много копий сломано вокруг определения чемпиона мира по шахматам. Как вы оцениваете нынешний формат выявления сильнейшего?
Если говорить начистоту, то идеальной я считаю теннисную систему вроде рейтинга ATP, когда в конце года выявляется номер один. Но в шахматах ее трудно построить, так как система приглашения на турниры непрозрачна. В этом виноваты и личные взаимоотношения между игроками, и скрытые гонорары. Если бы появился корпоративный спонсор, который принес бы стабильность… Нынешнюю систему я тоже, впрочем, люблю. А вот другие мне не нравятся.
 
В чем феномен Магнуса Карлсена, захватившего шахматную корону?
Я бы сказал, что все дело в его невероятном спокойствии и нервах, которые, как ни странно, во время нынешнего чемпионского матча порой сдавали. Но в целом главный секрет Магнуса в хладнокровии, в отсутствии самокопания после ошибок во время партии. Порой ведь ошибешься и потом ненавидишь себя, говоришь: «Как же не стыдно, дети же смотрят». А у Карлсена такого нет, он сражается до последнего, даже если играет плохо.
 
В ближайшие годы стоит ли ожидать новых имен? Кто может выстрелить?
Если посмотреть на рейтинг FIDE, то вы поймете, что большие изменения там случаются раз в 5–7 лет. Вряд ли кто-то способен выстрелить из ниоткуда.
 
А когда нам ждать новую Юдит Полгар?
Я абсолютно уверен, что девушки могут играть не слабее мужчин. Если ты борешься с кандидатами, то ты всегда будешь кандидатом, а если с гроссмейстерами – у тебя есть шанс для роста. Если бы девушки с детства играли в одной группе с парнями, у нас давно появились бы новые сестры Полгар.
 
Вы сказали, что в идеале стараетесь «уделять каждый день пять часов шахматам и два часа спорту». Получается?
Здесь, на турнире, я перед партиями прыгал на скакалке в зале. Это я очень люблю еще с тех пор, когда занимался боксом.
 
А как вы готовились к турниру? Разбирали всех соперников, против которых пришлось играть?
Нет, я стараюсь проводить, так сказать, общеукрепляющую работу. Ходил на танцы, пару раз на бокс, ну и играл с ереванскими друзьями в шахматы.
 
Скоро вам играть с Накамурой в Сент-Луисе, где у вас было несколько провальных партий. Место проведения матча вас подстегивает?
Вот к Накамуре я буду готовиться целенаправленно, конечно, в матчах другой расклад. Надо думать, как он попробует меня удивить, у всех же свой стиль. Я уже догадываюсь, как Хикару попытается меня надуть, так что будем стараться, чтобы этого не произошло. Что же касается Сент-Луиса, то вы правы, я там дважды играл, и оба раза очень неудачно. Но мне нравится возвращаться туда, где я выступил плохо. Хочется доказать, что это было случайно. Да и вообще в Америке мне нравится играть: там люди дружелюбные, и шахматы для них как диковинка.
 
Вас не раздражают зрители во время матчей? Многим шахматистам они «мешают думать».
Для меня они – счастье, ведь это означает, что шахматы еще живы и кому-то интересны, что есть люди, которые имеют достаточно интеллекта, чтобы оценить то, что мы делаем. Меня их присутствие абсолютно не сбивает. На моей родине залы во время матчей постоянно забиты зрителями, и это прекрасно. Никогда не думал, что люди в Армении настолько любят шахматы.
 
В январе вам предстоит играть традиционный турнир в Вейк-ан-Зее, в списке участников которого довольно неожиданно не оказалось российских шахматистов.
Я не вижу в этом никакой политической подоплеки. Организатор турнира любит шахматы, вряд ли бы он стал специально кого-то не приглашать. Думаю, все дело в ограниченном бюджете. Но я поспрашиваю, может, что-то и разузнаю.
 
У вас есть любимые соперники?
Назову того же Карлсена и Володю Крамника. С ними играть сложнее всего, а сложность меня привлекает. Еще люблю сражаться с Борей Гельфандом, мы давно дружим, но у нас постоянно получаются кровавые битвы. После них подтруниваем друг над другом – куда без этого?
______________________________

Итоги международного турнира TASHIR памяти Тиграна Петросяна